Заселение территории междуречья Дуная и Днестра, в определенном смысле обособленной, во все времена, начиная с каменного века, отличалось сложными переплетениями разновекторных культурных воздействий. Античная цивилизация породила здесь первый город – Тиру, а эпоха Средневековья явилась отправной точкой возникновения и отсчета истории новых городов края, которые существуют поныне. В настоящее время эта территория входит в состав Одесской области и, в геополитическом плане, включена в еврорегион Нижний Дунай.

Города края разделили судьбу исторической пограничной области, сложнейшую в кросс-историческом диапазоне. Главным образом она отмечена пограничностью цивилизационного характера (Запад – Восток, европейцы – тюрки, христианство – ислам). При изучении вопроса возникновения в ней городов в первую очередь обращает на себя внимание постоянство этой оси как станового хребта их развития.

Сегодня проблемы урбогенеза привлекают внимание не только специалистов-историков, но и краеведов, аматоров истории, мнение которых в данном вопросе часто превалирует над сугубо научными изысканиями. Примером тому служат общепринятые и официально подтвержденные на государственном уровне даты основания разных городов, к науке далеко не всегда имеющие отношение. Является ли проблемой само по себе подобное положение вещей? По-видимому, да, иначе чему тогда призвана служить историческая наука, как ни формированию исторического сознания общества? (Или она – сама по себе, а общество – само по себе?).

Полем для исследования данной проблемы послужила юго-западная окраина современного украинского государства – междуречье Дуная и Днестра с достаточно сложной историей. Попав на заре цивилизации в орбиту античного мира, она отмечена памятниками, как письменными, так и археологическими, разных племен и народов. Край входил в состав нескольких империй (частично – Римской и Византийской, полностью – Османской, Российской, СССР) и государственных (в том числе прото-) образований: Великой Скифии, Европейской Сарматии, объединений вестготского, гуннского, склавинского; в Первое и Второе Болгарские царства, Улус Джучи с его дериватом – улусом Ногая, затем, частично принадлежал Молдавии и Крымскому ханату. Со второй четверти XVI в. сформировавшаяся здесь в составе Османской империи историческая область получила название Бессарабия.

Старинные города этого края – Килия, Белгород-Днестровский (Аккерман), Измаил, Рени – неоднократно упоминаются в различных источниках, однако уровень их достоверности также различен. Аматоры же, как правило, выбирают наиболее симпатичную им версию, и проталкивают ее по мере возможностей. В результате, мы имеем «самый древний город в Украине – Килию», в основании которого указана древнегреческая Ахиллея, датированная VII в. до н.э., и это – согласно Постановления Кабмина (2001 г.). Причем древнегреческая Ахиллея в следующем килийском варианте связана с Александром Македонским, который, оказывается, основал ее в 335 г. до н.э.; также имеется древнерусская дата основания – 862 г., и, наконец, – середина XIII в. как результат деяний Данила Галицкого. Весьма наглядный пример. Не упомянут только истинный основатель града Килии на левом берегу дельты – построивший в XV в. крепость молдавский господарь Штефан Великий.

Более реальны даты, принятые для Белгорода-Днестровского. Благодаря более чем столетнему археологическому изучению сохранившихся культурных отложений и средневековой крепости, многочисленным научным публикациям, сложилась наиболее адекватная историческая картина. Но в случае этого города все же следует различать длительный период жизни античной Тиры, к которой примыкают позднеантичный и раннесредневековый периоды, и собственно историю Белгорода, а, вернее, сначала Аккермана, которая начинается после значительного перерыва – около 750 лет. По официальной хронологии город уже отметил 2500-летие с учетом основания его милетцами в конце VI в. до н.э. На общественном уровне активно постулируются идеи о жизни славянского Белгорода эпохи Киевской Руси или Галицко-Волынского княжества. Однако на сегодняшний день нет научных данных, проливающих свет на историю Белгорода в VII – начале XIII вв. [26, с. 185]. Таким образом, античный город Тира и его ранневизантийский наследник Туррис, упоминания о котором заканчиваются VI в. [14, с. 169)], остаются вне поля нашего внимания ввиду последующего хиатуса в местной традиции градообразования.

Что же касается Измаила, то вопрос о дате его основания был поставлен не так давно. Официально принятой датой считается конец XVI в. Молдавский историк И. Киртоагэ установил первое упоминание названия города по османскому налоговому реестру 1542 г. пятнадцать лет назад [22, с. 178]. Дополнительные исследования проведены автором настоящего доклада, что нашло отражение в ряде научных публикаций [9; 10], а также популярных местного уровня. Однако изменений в представлении общественности не последовало. Городские власти, в чью компетенцию входит ходатайство об уточнении даты основания города, строго придерживаются Постановления: конец XVI в., несмотря на новые открытия. Так, в последнем решении горисполкома 2008 г. по этому вопросу указаны три даты: 1542, 1560, и 1590 гг.(?!) как наиболее ранние упоминания названия Измаил. Выбрана последняя – дата смерти евнуха Мехмед-аги, под чьим руководством возводились первые укрепления города в 1588-1589 гг. [27, с. 185-186], как наиболее близкая к имеющейся в постановлении дате – конец XVI в., а остальные проигнорированы, как не совпадающие с указанной в Списке исторических населенных мест Украины.

В местных изданиях упорно публикуются легендарные варианты основания города, начиная с древнегреческой Антифилы. (Поселение Антифилово автором V в. Псевдо-Аррианом указано на морском берегу между устьем Дуная и Днестра, и это – единственный первоисточник). А затем, римского города Сморниса, не встречаемого ни в одном источнике ранее середины XIX в. у К. Стамати. Также распространены версии о славянском или молдавском (в зависимости от национальных предпочтений автора) Смиле, невзирая на полное отсутствие письменных либо археологических источников. Часто авторы подобных версий ссылаются на популярную литературу XIX в., где названия городов и их датировки опубликованы в представлении авторов, обычно не являвшихся историками. Так, в последней научной публикации, посвященной отдельным аспектам истории Измаила (2009), автор (д.и.н.) приводит дату первого упоминания города в 1529 г., вытащив ее из популярной публикации 1912 г., где она приведена без всяких обоснований [16, с. 243], но зато на румынском языке. И вносит тем самым очередную сумятицу в картину исторического процесса в крае. На самом деле давно доказано, что документ, в котором эта дата приведена (проект договора Молдавии и Порты) – поздний фальсификат [2, с. 80]. Более того, существует реальный документ – реестр населенных пунктов 1529 г., в котором название Измаил как раз отсутствует [3, с. 85].

Не менее разнообразны даты основания и интерпретации названий города Рени. В основании его, фигурирует (на местном уровне), и греческий город Эриени V в. до н.э. – кстати, эта версия предложена академиком А. Доватуром, и гето-дакийская Тамасидава IV-II вв.до н.э., и римское происхождение, от «рен» – арена. Если респондент за романскую версию, то указывает, что поселение основано до прихода славян, а если за славянскую, то – от славянского рень – пристань, и т.д. Пристань действительно была, возможно, уже во второй половине 15 в., и принадлежала Молдавии, официальным языком которой являлся славянский, как считают специалисты, – вариант среднеболгарского. Официальной же датой отчего-то признан 1548 г.

Между тем, история изучения городов междуречья Дуная и Днестра имеет более чем столетнюю научную традицию, заложенную румынским историком Н. Йоргой и его последователями [25; 20; 24]. Особое внимание ими уделено Килии и Белгороду. В последнее время появились новые работы молдавских и российских историков, посвящение ранним этапам истории этих городов [21, 23; 4; 5; 13]. В этот же период проблемы урбогенеза в крае также привлекали внимание в украинской историографии [8-10]. На современном уровне знаний представляется следующее.

Процесс градообразования, бурно протекавший в Европе в эпоху позднего средневековья, не обошел стороной и междуречье Дуная и Днестра. Природно-географические условия края способствовали возникновению городов на берегах крупных водных артерий. Однако, историко-политическая ситуация в крае, преобладавшая во второй половине первого тысячелетия была обусловлена сначала Великим переселением народов и связанной с ним нестабильностью, а затем – господством кочевой и полукочевой культуры степного тюркского населения, не обладавшего традициями градостроения. И только во второй половине XIII – XIV вв., в эпоху Чингизидов, когда западная часть их огромной империи являла собой Улус Джучи, общий подъем экономики проявился в развитии полиэтничных городов как ремесленно-торговых центров и пунктов международной торговли. В этот период возникли, по удачному выражению М.С. Грушевского, "очаги полудневой торговли” – причерноморские города Килия и Аккерман (Белгород).

Килия как исторический феномен представляет несколько усложненный пример урбогенеза. Первоначально это – населенный пункт на острове в дельте Дуная, впервые упоминаемый как патриаршее владение в актах Константинопольской патриархии 1318-1322 гг. Есть основания полагать, что замок здесь мог быть основан ромеями в период в XI – XIII в. [8, с. 143; 10, с. 105]. В 1360-1361 гг. Килия относилась к Оффиции Газарии (Генуэзское управление Хазарии с центром в Кафе, Крым) и служила перевалочным пунктом на торговом пути. Каким образом генуэзская фактория сочеталась с патриаршими владениями, не известно. Но в источниках замок иногда считается генуэзским. Вскоре на Килию были совершены нападения добруджинского деспота Добротича и его сына, воевавших с генуэзцами вплоть до 1387 г. [17, с. 236]. Дальнейшая судьба замка, вплоть до начала следующего столетия, малоизвестна. Очевидно, в конце XIV – начале XV вв. Килия оставалась византийским владением. Современники называли островную Килию замком или градом. Замок «Гили» в качестве византийского отмечен в 1427 г. И. Шильтбергером [18, § 60]. Примерно тогда же он перешел под юрисдикцию молдавского господаря. И находился в составе Молдавии до октября 1448 г., когда господарь Петр II передал Килию венгерскому правителю Яношу Хуньяди, представители которого управляли ею до 1465 г.

В молдавской хронике о Стефане Великом речь идет о неудачной осаде Килии в 1462 г., но при следующей попытке в 1465 г. она открыла ему свои ворота. Молдавский господарь, завладев старым островным замком, приказал его разрушить.

История с Килией – случай особый, но отнюдь не уникальный, когда населенный пункт продолжает развитие на смежной территории. Молдавское поселение на левом берегу Килийского гирла (так северный рукав Дуная называется уже в XI в.) возникло незадолго до постройки крепости и, скорее, после периода венгерского владения. Постройка Штефаном III крепости на левом берегу Дуная в 1479 г. [1, с. 148] и образование города Кили Нова, имело чрезвычайное значение для Молдавии, так как появилась реальная возможность объединения всей территории междуречья Днестра и Дуная в рамках молдавского государства. Однако внешнеполитическая обстановка не благоприятствовала Молдавии. Османская империя с помощью валашского войска султанского вассала Влада Монаха захватила Килию в июле 1484 г.

Перейдя к новым владельцам, город сохранил прежнее имя Кили Нова, к которому был добавлен переводной вариант – Ени Кили. Восстановленная на острове старая Килия стала местом таможенного досмотра и базой военных кораблей. Так в османский период образовалось две Килии: Килия Нова или Ени Кили на левом берегу Дуная на основе молдавской крепости и Килия Старая или Эски-Кили в дельте на основе разрушенного генуэзского (или византийского) замка.

В начале XX в. была опубликована версия о том, что "свою собственную Килию, которую не следует смешивать с островной”, имел молдавский господарь Александр Добрый. Также есть предположение о существовании молдавского поселения на левом берегу Дуная в первой половине XV в. и, что это его укрепления позднее достроил Стефан III [11, с. 54]. Но этим предположениям нет ни исторических документальных, ни археологических подтверждений. Да и сама ситуация для основания значительного поселения в тот период маловероятна.

Белгород в устье Днестра, согласно письменным источникам, под татарским названьем Акджа-Керман или Аккерман, упоминаемым арабскими авторами первой трети XIV в., был известным ордынским татарским городом уже в конце XIII в., что подтвердили археологические раскопки [6, с. 4-6]. Можно предполагать возникновение здесь на старых развалинах в XI – XII вв. византийского поселения или укрепления, но их достоверных остатков пока не найдено. Неоднозначно трактуется изначальная принадлежность цитадели, а возможно поначалу одного донжона – то ли генуэзская, то ли молдавская, а то и вовсе турецкая – перестроек было множество, и первоначальный облик крепости трудно представить.

Согласно новым данным археологических раскопок, сопрягающимся с информацией письменных источников, Аккерман (в славянской традиции Белгород) был основан в золотоордынский период, примерно в середине XIII в. [22, с. 21]. Во втором десятилетии XIV в. Аккерман какое-то время был подчинен властям Второго Болгарского царства, затем с 1321 г. татары его вернули и правили здесь примерно до 80-х гг. того же столетия [13, с. 175]. Когда ордынцы утратили свои позиции в регионе, они отошли большей частью за Днестр на восток, а частью на юго-запад в Добруджу. В покинутом ими Аккермане, который с тех пор согласно официальному языку Молдавского воеводства стали называть Белгород, известен правитель «витязь Костя-волошанин». С 1382 г. он владел Белгородом и юго-восточной приморской частью края, называемой Параталасия (поморье), Вероятно, именно Костя начал работы по строительству белгородской крепости в правление Юги-воеводы в последние годы XIV в. Недавно высказано предположение, что цитадель появилась ранее 1395 г., а внешний пояс каменных укреплений – позже [19, с. 192].

В известном «Списке русских городов дальних и ближних» составленным митрополитом Киприаном ок. 1394 г., среди болгарских и валашских городов указан «На усть Днестра над морем Белгород» [7, с. 475]. Валашским, то есть в данном случае, молдавским он оставался до тех пор, пока Османская империя с помощью конницы Менгли-Гирея взяла его в результате штурма в августе 1484 г.

В XV в. в низовьях Дуная был известен и другой Белгород – на Дунае. Византийский историк Лаоникий Халкокондила, упоминая Черную Богданию (Молдавию), отмечает «Белгород с пограничными доками на берегу Истра». Он же отмечен на европейской географической карте Герарда Меркатора середины 16 в. [10, с.104-105]. К этому следует добавить до сих пор сохранившуюся в этом месте топонимику, включающую такие названия как Белгородское гирло, Белгородский остров и пр. Был ли этот Белгород в районе современного города Вилково или Жебриян, установить пока не удалось, так как дельта растет год от года. На портоланах XIV в. примерно в этом месте известна генуэзская (?) крепость Лакастро. Время возникновения и исчезновения дунайского Белгорода неведомы.

Рен или Рень (совр. Рени). Контекстуально пристань Рен на Дунае, близ места впадения в него р. Прут, возникла еще в XV в. вместе с молдавским селеньем. И, скорее всего, это произошло после 1484 г., когда Молдавия утратила важный дунайский порт Килию Нову, и стране была нужна на Дунае новая пристань, где грузились бы суда, и была вама. Достоверно населенный пункт Рен известен в первой половине XVI в. Впервые его встречаем на карте Молдавии, выпущенной в 1541 г. Она была составлена Г. Рeйхерсторфом, который посетил Молдавию дважды в 1527 и в 1535 гг., и в сопровождении самого господаря совершил по ней путешествие. Уже тогда Рен был ему известен. Упоминание о «городе Рен» также содержится в письме палатинуса Белзенского и Галичского, капитана Николаса Сенявского от 24 августа 1551 г. [25, с. 330]. (Современная транскрипция «Рени» – это искаженное Рен с мягким окончанием; мягкий знак в румынском передается в данном случае как «і». В исторической латинской картографии писали Ren, а романцы произносят Рень, мягко). Формально дунайская пристань и небольшой городок при ней до 1621 г. принадлежали молдавскому господарю. Но турецкий вариант названия – Томарова, или, как указывал Н. Йорга, Timârobo [25, с. 410] в ряде источников фигурирует уже в последней четверти XVI в.

После аннексии турками молдавской пристани, Томарова или Тимарова, относится в качестве нахие к округе турецкой крепости Исакча, расположенной на правом берегу Дуная, а в 60е гг. XVII в. была передана в подчинение Измаилу как вакф того же дервишского ордена, которому принадлежал Измаил. В XVIII в. Рен называют селеньем.

Измаил. Впервые приблизительно на месте нынешнего города Измаила населенный пункт без названия отмечен специальным знаком на карте Фра Мауро 1459 г. То есть в молдавский период (или в венгерский 1448-1465 гг.) здесь находился какой-то населенный пункт, возможно, связанный с килийской округой. В определенной мере об этом свидетельствует вступительная фраза к описанию Измаила в «Сейахат-наме» Эвлия Челеби под 1657 г. (106), где именитый автор указывает, что город этот – «творение Салсала», который был завоеван капуданом султана Баязида Исмаилом, и потому так назван, а нынешний правитель – ставленник главного евнуха. Пехливан (герой, богатырь) Салсал также основал крепость Богаз-конман (теперь Аккерман) (108). С героем Салсалом в определенной мере можно сопоставить господаря Александра Доброго (1400-1432 гг.). Молдавское селенье при переправе через Килийское гирло Дуная на остров, видно было невелико, и ни названия, ни материальных следов от него не осталось. Часто используемая для подтверждения молдавскости форма Смил в те времена было распространенным сокращением от Исмаил, как было названо турецкое селение, возникшее, по нашему мнению, полвека спустя после взятия Килии и Белгорода. И по сути, Смил и Исмаил – это одно имя. Через «з» название города стали писать чуть ли не в XIX в.

Измаил был основан вскоре после молдавской кампании Сулеймана Великолепного 1538 г. Первое упоминание нового поселенья содержится в османском налоговом реестре 1542 г., затем «новое село» с переправой Измаил упоминается в 1560 г. [22, с. 178], и, как укрепленный объект, в 1588-1589 гг. [27, с. 186]. Дата 1590 г. (ноябрь) – ретроспективная, она содержится в турецкой хронике Мустафы Селяники XVII в. как дата смерти евнуха Мехмед-аги, который создал городок Измаил [3, с. 47].

Средневековые города края порождены «реками – дорогами божьими», как их тогда именовали, и фактором международной торговли. На седую древность одинаково могут претендовать Килия на Дунае и Белгород на Днестре. Оба расположенны в устьях великих рек неподалеку от выхода в Черное море и возникли в период развитого средневековья. В молдавскую эпоху их развитие происходило в фарватере европейской цивилизации, со значительным средиземноморским компонентом. В османскую эпоху города края приобрели выраженный восточно-средиземноморский облик, тяготея к мусульманскому востоку. Османский период истории края, отсчет которому был положен в июле-августе 1484 г., оказался наиболее продолжительным, вплоть до 1810 г., когда власть фактически, а с 1812 г. и формально перешла к Российской империи.

Формирование территориально-административных структур края после военной кампании Сулеймана 1538 г. и последовавшие преобразования способствовали возникновению во второй четверти XVI в. историко-географической области Бессарабия. С усилением тюркского влияния постепенно вошло в употребление и другое название края – Буджак, зафиксированное в картографии и письменных источниках с начала 17 в.

Изучение ранней истории средневековых городов в низовьях рек Дуная и Днестра показывает, что происхождение и начальное развитие Килии и Белгорода были мало взаимосвязаны; эти разные центры ограничивались, главным образом, обычными торговыми контактами и не образовывали системы. В позднее средневековье в междуречье Дуная и Днестра известно три значительных города: Аккерман (Белгород), Килия и Измаил. Все они имеют разный возраст: Аккерману (Белгороду) свыше 700 лет, Килии левобережной примерно 550 лет, но поскольку она была дочерним пунктом старой Килии на острове в дельте, то вместе их возраст может составлять около 800 лет; Измаилу около 470 лет; Рени – свыше 500.

С городами края теснейшим образом связаны многочисленные селенья и степные укрепления, контролировавшие торговые (военные) пути. Это исторически известные и поныне существующие Татарбунары, Картал (Орловка), Тобак (Табаки), Юргеч – Янык-Хисар (Паланка). Редкое исключение представляла собой в определенный период Килия в дунайской дельте без своей сельской округи. Многочисленные татарские, турецкие и волошские селенья в 16 – 17 вв. известны по берегам озер Ялпуг, Катлабух и Китай, а также выше Аккермана по Днестру.

Итак, непрерывная история городов междуречья Дуная и Днестра фиксируется со времени Средневековья, когда они возникли в совершенно разных ситуациях. Килия в дунайской дельте появилась сначала как византийский форпост – предположительно, в XI в.; в XIV в. известна как «град Келия»; на левом берегу – во второй половине XV в. как молдавское поселение, с постройкой в 1479 г крепости стала городом. Аккерман (Белгород) на Днестре, судя по всему, основан ордынцами во второй половине XIII в., и в начале XIV в это небольшой, но известный купцам портовый городок. Турецкий Измаил как населенный пункт возник около 1540 г., и не прошло и полстолетия, как с появлением укреплений стал городком. Рен появился как молдавская пристань на Дунае с потерей Килии в 1484 г.; первое упоминание относится к 1527 или 1535 г.

Опыт определения времени основания этих городов показал, что принятые официально даты, а также популярные хронологические версии и интерпретации их названий, как правило, имеющие легендарное обоснование, не соответствует историческим реалиям, что приводит к искажению исторического знания.

С.В. Паламарчук, зам. директора по научной работе